Современная система управления лесами России во многом основывается на мифах (заблуждениях) - устойчивых ложных представлениях о том, как живет лес и как устроено, или должно быть устроено, лесное хозяйство. Для понимания этой системы надо представлять, в чем состоят лесные мифы, откуда они взялись, и как влияют на принимаемые управленческие решения. А для изменения системы - с мифами придется бороться, иначе на их основе вырастет примерно настолько же неэффективная новая система. Ссылки на все публикации о вредоносных лесных мифах:
Правда ли, что результаты труда лесовода увидят лишь его внуки
Правда ли, что рубки в пределах расчетной лесосеки и прироста - неистощительны
Правда ли, что сеянцы с ЗКС сделают лесовосстановление успешным
Правда ли, что можно победить лесной хаос, вернув прежнее управление лесами
Правда ли, что ужесточение наказаний ведет к большему порядку в лесах
Одной из самых устойчивых тенденций в развитии российского законодательства в части, относящейся к лесам, является последовательное ужесточение наказаний за нарушения соответствующих законов и правил. Оно идет сразу по нескольким направлениям, в том числе:
● ужесточаются наказания за традиционные лесные правонарушения (например, максимальный срок лишения свободы за незаконную рубку с полным набором отягчающих обстоятельств в 2001 году составлял три года, в 2025 году - семь лет);
● увеличивается количество связанных с лесом правил и запретов, за нарушение которых предусматривается административная или уголовная ответственность (например, в части оборота древесины, выращивания и использования лесов на сельхозземлях, экспорта лесоматериалов и т.д.);
● снижается порог вреда, влекущего уголовную ответственность (например, "значительный ущерб", отделяющий уголовно наказуемую незаконную рубку от административно наказуемой, с 2007 по 2025 гг. снизился в рублях вдвое, а в пересчете на кубометры, с учетом индексации ставок платы за древесину - в шесть с половиной раз);
● повышается мотивация правоохранительных органов к наказанию лесных нарушителей (например, указание Генпрокуратуры от 4 августа 2021 года № 432/7 об усилении надзора в сфере лесопользования требует считать это направление одним из приоритетных, уделять особое внимание привлечению виновных и возмещению вреда).
Ужесточение наказаний накладывается на еще одну тенденцию - усиление регулирования и контрольно-надзорной деятельности, но это отдельная (хотя и близкая) важная тема, которая будет рассмотрена в специальной статье.
Неуклонное ужесточение лесных наказаний на протяжении последней четверти века не оставляет никаких сомнений в том, что государство именно в этом видит один из основных способов наведения порядка в лесах. Преобладающие в обществе умонастроения оценить сложнее, но по косвенным признакам можно предположить, что они вполне соответствуют этой идее: чтобы леса сберегались и поддерживались в хорошем состоянии, надо еще лучше выявлять и жестче наказывать тех, кто нарушает лесные законы и правила.
На самом деле, эта идея не работает, и навести какой-то правильный порядок в лесах (в том числе - обеспечить бережное обращение с лесами и правильное хозяйство в них) дальнейшим ужесточением лесных наказаний невозможно.
Во-первых, нынешние лесные наказания и так уже слишком суровы, некоторые вполне сравнимы с наказаниями за тяжкие насильственные преступления. Например, за незаконную рубку - до семи лет лишения свободы, за незаконное перемещение лесоматериалов через таможенную границу - до двенадцати. Специфика сложившейся системы управления лесами делает актуальными и такие статьи, как злоупотребление должностными полномочиями (до десяти лет), а иногда и организацию преступного сообщества или участие в нем (до двадцати). Административные наказания для организаций тоже очень чувствительны, а для малого бизнеса могут оказаться смертельными. Например, за пребывание в лесу с лесозаготовительной или лесовозной техникой без разрешительных документов - штраф до полумиллиона рублей с возможной конфискацией техники; за перевозку древесины без электронного сопроводительного документа или на машине без оборудования для спутникового контроля - штраф до 400 тыс. руб., а при повторной перевозке - до полумиллиона рублей с возможной конфискацией техники и древесины, и т.д. Таких наказаний очень много, и в совокупности они уже превратили лесное хозяйство в запредельно рискованный вид экономической деятельности. Увеличивать дальше - уже практически некуда.
Во-вторых, наказаниями за нарушения можно добиться лишь соблюдения лесных законов и правил, а как это повлияет на порядок в лесу - зависит от того, насколько эти законы и правила разумны, и чего именно они требуют. Например, если правила требуют считать расчетную лесосеку (разрешенную годовую норму заготовки древесины в лесничестве) так, как будто в лесах ведется правильное лесное хозяйство и обеспечивается воспроизводство ценных лесов за установленный оборот рубки, но самого такого хозяйства не требуют и не обеспечивают - лесопользование в доступных лесах будет заведомо истощительным, сколь жестокими бы ни были наказания за излишние рубки. Если правилами для рубок ухода в молодняках установлены неадекватные нормативы, в большинстве случаев не позволяющие получать в результате хозяйственно ценные насаждения оптимального состава и густоты - сколько бы ни наказывали хозяйственников за несоблюдение таких правил, полноценного цикла лесовыращивания от этого в наших лесах не появится. Если первичные данные о лесах (материалы лесоустройства) в среднем по стране устарели более чем на четверть века, и никакой замены им придумать не получается - сколь бы жестким ни был контроль за оборотом заготовленной древесины, он не даст никакого представления о том, насколько неистощительно и рационально используются оставшиеся лесные ресурсы. К сожалению, неадекватных требований, соблюдение которых не несет никакой пользы, а может и навредить, в наших лесных правилах очень много - и жесткие наказания за их несоблюдение будут вести лишь к ухудшению ситуации, но никак не к наведению порядка в лесах.
В-третьих, жестокие наказания - это палка о двух концах. Они угрожают не только тем, кто сознательно нарушает законы и правила ради какой-либо личной выгоды, но и тем, кто может стать нарушителем из-за случайно допущенной ошибки или просто из-за возможности неоднозначного толкования требований законодательства. В результате в лесу становится страшно не только что-либо нарушать, но и просто что-либо делать, особенно что-либо не совсем обычное, выходящее за рамки сложившейся практики. Например, всего одно громкое уголовное дело (пусть и окончившееся оправдательным решением, но долгое и изматывающее для участников, и грозившее серьезным сроком лишения свободы) практически полностью убило в стране эксперименты с необычными видами рубок и связанную с ними научно-исследовательскую деятельность. Возможность привлечения фермеров за любые рубки своего леса на своей земле без специального разрешительного документа, который практически невозможно получить, как за незаконные - практически полностью убила в стране попытки наладить лесное хозяйство в лесах, растущих на сельхозземлях. Опасение сесть в тюрьму за незаконные рубки практически уничтожило лесное хозяйство в защитных лесах большинства регионов, сведя его почти исключительно к санитарно-оздоровительным мероприятиям и последующему лесовосстановлению. Вообще, чрезмерная жестокость наказаний за очень широкий набор разнообразных нарушений - как реальных, так и явно надуманных - стала одним из важнейших факторов, вытесняющих лесное хозяйство (любое, в том числе правильное) из наших лесов.
Вывод: представление о том, что максимально жесткими наказаниями за нарушение лесных законов и правил можно обеспечить порядок в лесах, бережное обращение с ними и ведение в них правильного лесного хозяйства, не соответствует действительности. Если сами эти законы и правила неадекватны, оторваны от реальности и не нацелены на правильное обращение с лесами - то сколь бы жестокими ни были наказания за их нарушения, к порядку в лесах они не приведут. Более того - чрезмерно жестокие лесные наказания будут лишь вытеснять из лесов всякое лесное хозяйство, как неправильное, так и правильное.
